Для массовой общественной поддержки по крайней мере два должны быть высоко оценены. Социальная значимость определяется внешними аргументами (политикой и ценностями) по таким вопросам, как "здоровье, производство продуктов питания, оборона и престиж". Он, будучи физиком, высказывает некоторое суждение: ‘Молекулярная биология обладает всеми тремя достоинствами, но физику высоких энергий несколько переоценивают ... космические исследования только маскируются под науку, но если это больше для престижа (первый человек на Луне) или для военного воздействия, мы должны так и сказать’. Картер придерживается очень утилитарной экономической точки зрения и в отношении чистых исследований он считает, что "любая нация вольна проводить чистые исследования, выходящие за рамки их оправдания конечным применением".
наука
Конечно, единой научной политики не существует, говорит Тулмин, и он указывает на множество вариантов научной политики, которые постоянно приходится делать науке и правительствам, поскольку эти очевидные различные точки зрения проявляются в реальности. Из-за множества проблем в науке и обществе они будут представлять собой множество критериев и достоинств, которые актуальны во многих различных контекстах, в которых приходится делать политический выбор в отношении научной политики. Он также указывает на проблематичное использование терминов "ученые" и "научное сообщество", отсутствие демократии в этих сообществах с их "возрастно-статусной структурой" геронтократии, которая препятствует оценке "научное мнение’. Существует множество взаимодействий и точек соприкосновения науки с правительством, и в них участвуют множество разных ученых, которые будут применять ‘свой разум к другой группе проблем, и потребности каждого партнерства будут диктовать свою собственную модель исследовательских приоритетов и критериев выбора’.
Что касается этой дискуссии, Тулмин также выделяет четыре различных типа исследований: от (1) чистой естественной науки до (2) спекулятивной технологии, до (3) прикладных исследований, ориентированных на продукт, и (4) проблемно-ориентированных исследований, направленных на решение конкретной практической проблемы, в которой участвуют различные заинтересованные стороны в науке и обществе. Он продолжает этот абзац проницательным заявлением, напоминающим о прагматизме Джона Дьюи, который в то время уже был почти забыт: “Насущный вопрос сегодняшнего дня заключается в том, как республика науки должна быть интегрирована не только в более широкую академическую конфедерацию, но и во все сообщество граждан. Ибо именно от ответа на этот вопрос в конечном счете зависят наши более широкие критерии научного выбора ".
https://limonsu.ru/publ/aktualnye_novos … 9-1-0-2209
Это мышление было распространено ранее в первой волне "Наука для общества" в Великобритании в 1935 году так называемыми "научными гуманистами", включая Дж.Д. Бернала, Фредерика Содди и коллег с их книгой "Разочарование науки" и основание в 1938 году нового подразделения Британской ассоциации содействия развитию науки для социального руководства прогрессом науки. Затем последовала инициатива Королевского общества, выдвинутая перед университетами в 1945 году с целью ‘Сбалансированного развития науки в Соединенном Королевстве". По мнению Поланьи, все это "в лучшем случае бессмысленно’. Для Поланьи открывать науку и исследования для политики и общественности и нести ответственность за негативные последствия своих исследований было абсолютным запретом, который был основан на его травмирующем опыте в менее открытых и менее демократических обществах, из которых он бежал (Guston, 2012). Таким образом, он был счастлив заключить в 1962 году, что ‘это движение (Берналя и коллег) практически прекратилось’. Он задает свойственный ему риторический вопрос "Неужели даже социалистические партии по всей Европе не признали сейчас полезность рынка?"” Мы увидим, что, возможно, они этого не сделали в 1962 году, но они действительно сделали это с 1980 года. Однако его собственное "Общество за свободу в науке", созданное в ответ на Бернала и др. после его основания в 1944 году, также просуществовало очень недолго (Society for Freedom in Science, Nature, 8 июля 1944).